Рэкет в России

Защита бизнесменов — дело рук самих бизнесменов. Монополия бандитов на охранный бизнес стала давать трещины, когда в начале 1990-х гг. в бизнес пошли уже не отчаянные авантюристы, а бывшие номенклатурщики высоких рангов. «Бандитская крыша» хороша для защиты от мелкой шпаны и от других уголовников, но вряд ли ей по плечу противодействие используемым крупным бизнесом современным методам «грязной» конкуренции, включающим воровство информации, переманивание специалистов, силовое устранение конкурентов руками наемных киллеров и т. д.

Последним словом в силовом предпринимательстве стало исполнение ролей нелегальных защитников прав собственности самими официальными стражами порядка.

К концу 1990-ых г. в России сложилась «плюралистическая» система защиты прав собственности, в которой легальная государственная правоохранительная деятельность дополняется (а во многом, заменяется) двумя разновидностями нелегальной и одной легальной, но не государственной. В табл. 6 показаны основные сравнительные особенности различных существующих в современной России институтов защиты прав собственности предпринимателей.

Когда радикал-реформаторы в 1992 г. закладывали фундамент российской модели переходной экономики, то за желаемый образец явно или неявно брали американское хозяйство. Американская либеральная модель рыночного хо-зяйства есть наиболее чистое выражение идеологии «протестантской этики» с характерными для нее фигурой himselfmademan a (в буквальном переводе — «человек, который сделал себя сам») как образцом жизнедеятельности и культом «честной наживы». Но в какой степени эти этические нормы совместимы с российской культурой?

Когда российские "шокотерапевты" начинали реформы 90-ых годов, они искренне верили, что, подобно тому, как вода всюду течет сверху вниз, так и реформирование экономики любой страны должно происходить на основе универсальных рецептов неоклассического кодекса - "Экономикса". Но неудачи рыночных преобразований в России стали для них началом провала. А Россия погрязла в рэкете, коррупции и преступности. И все-таки после ряда неудачных экспериментов, становится, очевидно, что методов "реанимирования" экономики, в равной степени пригодных для Америки, Японии, или Зимбабве, к сожалению, нет.

В какой степени, оправдан негативный имидж российского бизнеса? Быть может, отечественные предприниматели — «без вины виноватые»? Нет, российских предпринимателей трудно назвать невинными овечками. Представления «простых людей» о предпринимателях как о жуликах, увы, не слишком расходятся с реальным положением дел.

Почему же отечественные предприниматели оказались в столь незавидном положении, когда все рассматривают их как объект вымогательства, но никто не спешит на помощь? Можно назвать много причин, препятствующих нормальной, легальной защите прав предпринимателей: низкая законопослушность россиян (традиция внеправовой свободы); слабость и малоэффективность самих законодательных норм, направленных на защиту прав собственности; низкие ресурсы органов правопорядка, которые не в силах поддерживать даже те законодательные нормы, которые уже есть.

Невидимая рука: большинство стран Восточной Европы. Правительство не стоит над законом. Контракты защищаются судами. Правительство следует узаконенным правилам. Регулирование минимально. Коррупция слаба.

Мимолетнее замечание А. Смита о невидимой руке рынка, которая оптимально руководит производством, стало одним из краеугольных камней неоклассического «Экономикса». Однако представление о полной стихийности формирования и развития рыночных институтов является, скорее, своего рода «сакральным мифом» экономистов, нежели отражением объективных фактов.

Если интерпретация крымских татар как бандитов-рэкетиров вряд ли покажется сомнительной, то аналогичная характеристика донских и запорожских казаков может вызвать недоумение.